Если в поликлинике почти у всех врачей имеются собственные кабинеты, то в больнице дела с этим обстоят гораздо хуже. Отдельными кабинетами могут похвастаться доктора, занимающие административные посты (главный врач, его заместители, заведующие отделениями), и даже непрофильные специалисты-консультанты (лор-врачи, окулисты). Ну и конечно, если на базе больницы располагается кафедра, кабинеты есть у профессоров и доцентов. Все остальные, когда не заняты непосредственно с больными, проводят время в общей комнате — ординаторской. Можно было бы назвать это помещение просто — «докторская» или «врачебная», но тут есть дань традиции. Раньше ординаторами называли врачей, которые работали в отделении под надзором заведующего. Теперь же с этим словом —
«ординатор» — существует некоторая путаница, и им называют докторов с разными обязанностями и характеристиками.
Итак, ординаторская. Именно эта комната первой возникает в сознании врача, когда произносят слово «работа». Это и кабинет, и кухня, и столовая, и конференц-зал, и комната отдыха, и частично даже библиотека. Врачи не любят вторжения на их территорию, поэтому пациенты, как и их родственники сюда допускаются лишь в исключительных случаях. Считается, что если больной дошел до ординаторской, значит в больнице такому делать уже нечего, можно смело выписывать домой. Да и сами пациенты не сильно любят заходить в помещение, откуда их сразу выпроваживают. Ординаторская — это вотчина врача, он устанавливает там свои правила. Пусть даже несколько нелепые. Например, нельзя на дежурстве желать спокойной ночи —точно не приляжешь. Нужно наступать на упавшие ложки-вилки. Не сделаешь это — обязательно ночью будет поступление.
Что же за жизнь идет в ординаторской? Именно там начинается рабочий день или суточное дежурство врача. Как правило, здесь же проходит утренняя конференция отделения. Ночная, то есть уходящая смена отчитывается перед заведующим, а тот, в свою очередь, высказывает претензии, пожелания, оповещает о новостях.
В ординаторской проходит та часть работы, о которой непосвященные знают совсем мало. Писанина. Врач за свою жизнь пишет столько, что не снилось никакому писателю или журналисту. Дневники, эпикризы, протоколы исследований и операций, описание снимков, талоны, статистические карты, справки и больничные листы. За рабочий день, бывает, врач исписывает целую кипу бумаги. Сейчас, когда в большинстве больниц стоят компьютеры, стало легче, но все равно писанина занимает столько времени, что известный девиз Олеши «Ни дня без строчки!» в больнице выглядит как «Ни дня без трех десятков страниц».
Стандартное оснащение ординаторской: столы, стулья и, как правило, диван. Иногда два дивана. И лучший способ их использовать — это поспать на них во время дежурства. Но такое бывает с негуманной редкостью. В шкафах, на полках попадается специальная литература. Но в минимальном количестве, и чаще всего устаревшая. Больница литературу не выписывает, а свои хорошие книги приносить жалко — заиграют. На стене прикручен негатоскоп для просмотра рентгеновских снимков. Раньше обязательным атрибутом была пишущая машинка, одна на всех, теперь компьютер или даже компьютеры — уж как повезет с отделением. Встречаются и чайники, и телевизоры — нередко подарки благодарных пациентов лечащим врачам — но вся эта техника быстро и естественно переходит в общественное пользование. А вот столы обычно закреплены за определенными врачами: бывает как пришел на работу молодым интерном, так и просидел до пенсии за одним и тем же столом.
Но ординаторские как люди — при общей схожести, они все разные. Бывают маленькие, убогие комнатушки. Бывают огромные, просторные, наподобие танцевальных залов. Где-то полный минимализм, где-то цветы на подоконниках (безошибочный знак женского присутствия в коллективе), случается даже аквариум с рыбками.
Обычно ординаторская служит еще и местом, где врач может перекусить. Конечно, в ординаторской бывают и праздничные застолья. Но везде выглядят они по-разному. И, например, в ургентной хирургии даже десять минут найти трудно, поэтому и в праздники все на ходу: так, что-то в рот себе бросил и снова побежал.
Несмотря на непременные бутылки коньяка в качестве подарков от пациентов, с алкоголем в больницах ситуация неоднозначная. Тенденция одна: если само начальство, особенно в лице заведующего, не позволяет себе на работе, то и остальные будут соответствовать. И наоборот. Но строгих запретов, когда любая выпивка грозит немедленным увольнением, —таких заведений единицы.
Чем еще занимаются в ординаторской, кроме писанины и приема пищи? Здесь проходят жаркие дебаты, обсуждают ситуации с больными, советуются по поводу тактики лечения. Но доктора — они тоже люди — поэтому наивно полагать, что врачи в ординаторской только и делают, что разбирают сложные звенья патогенеза и механизмы действия лекарственных препаратов на клеточном уровне. Анекдоты, байки, сплетни — все как на любом другом производстве. И в целом досуг, когда выпадает свободная минута, оригинальностью не отличается. Раньше это были кроссворды, теперь —пасьянс на компьютере или игры на мобильном телефоне. Чтение книг случается гораздо реже, чем можно себе это представить. Особенно что касается специальной литературы — не питайте иллюзий.
Другими словами, отделение без ординаторской — это довольно дико. Но в урологическом корпусе 1-й Градской больницы, где я работал, особого помещения для докторов не было вовсе. Врачебные столы там находились в широком общем коридоре, напротив каждой палаты. Никаких отдельных комнат не предполагалось. Справедливости ради стоит сказать, что для дежурного врача вечером открывалась крохотная коморка со столом и кушеткой. Сначала такое положение вещей меня невероятно смущало, а потом ничего —привык. Особенно после того, как мне рассказали, что раньше рабочее место врача было непосредственно в палате. То есть доктор приходил на работу и садился за стол, который располагался в палате с больными. Говорят, что сделано было это в целях укрепления производственной дисциплины. С одной стороны, чтобы врач каждую секунду наблюдал, что происходит с его больными, с другой — чтобы пациенты в свою очередь видели: доктор не валяет дурака, сидит себе, дневники пишет, эпикризы. Кстати, через полгода, нескольким молодым докторам, в том числе и мне, осточертело это сидение в коридоре и мы, освободив от векового мусора одну из комнат в подвале, сделали там приличную ординаторскую. Надеюсь, она существует до сих пор: врачу без ординаторской никак — должна же у него быть возможность на какое-то время спрятаться от пациентов.
Алексей Моторов
