Лечение в Германии

Так случилось, что систему немецкого здравоохранения я опробовала на себе. Четыре года онкологии у мужа дают право на свой взгляд «с больничной койки» и объективную оценку ситуации в этой области.

Могу сказать точно — в Германии лечат всех независимо от толщины кошелька и статуса больного. Это лечение гарантировано обязательным медицинским страхованием всех жителей страны.

Мы с мужем находимся на самой нижней ступени, так как попросили у общества помощи и защиты. Право просить помощи у государства, является правом любого человека, проживающего в стране на законных основаниях. Даже если это эмигрант, а не гражданин Германии.

В эту помощь входит многое и, в том числе, оплата государством ежемесячных медицинских страховых взносов.

Те, кто обеспечивает себя сам, выбирает медицинскую страховую кассу самостоятельно, а мы автоматически попали в «АОК» — государственную медицинскую страховую кассу.
Казалось бы, и лечение должно быть для мужа иным и отношение похуже, но за все эти годы больничных мытарств я не почувствовала никакой разницы в обслуживании богатых и бедных.
Ну, разве что муж лежал не в отдельной палате, а в палате на троих и еду ему приносили стандартную, а не по выбору. Но, проработав несколько лет на кухне огромного больничного комплекса, я знаю рацион больных не понаслышке. Его блюда вполне съедобны и все они, начиная от стандартных до заказных, черпаются половником из равноценных кастрюлек.
Никто в больницу блюда из ресторана не привозит. Это точно.

Конечно, существуют частные больницы, но они, как правило, относятся к сфере косметической хирургии, а не к обычным людским болезням.
Центров, специализирующихся на отдельных заболеваниях, в Германии много и они не сконцентрированы в столицах или крупных городах. Вполне возможно, что огромный клинический комплекс с мировым именем будет находиться в провинциальном городке и любой человек может приехать в него на консультацию, а больничная касса её оплатит. Это называется «право на второе мнение».

Вы также можете выбрать себе врача и клинику для лечения по своему усмотрению, так как в Германии нет правила лечения по месту жительства.

Вся сила немецкой медицины заключена в умении выхаживать больных и в точном следовании методикам. Если больному положено что-то, будь то дорогое лекарство или сложная операция, он это получит независимо от стоимости процедуры или медикамента. Рядом с мужем лежали два пациента – столяр и садовник. Оба очень тяжелые. Так у них вся больничная элита побывала от профессоров разных направлений, до приглашенных со стороны специалистов.
Уход за больным и его лечение полностью зависит от тяжести его состояния. И ни от чего более.

Нет при входе в больницу угрожающих распорядков дня и посещений, не стоит цербер в белом халате, заворачивающий посетителей или смотрящий им в руку с податью. В немецкой больнице не нужно платить за утку или смену белья, за укол обезболивающего или сложный антибиотик. И профессор не примет от Вас бутылку коньяка или конверт с деньгами.

Большинство младшего медперсонала, это не коренные немцы, а врачи, как правило, немцы, но работают они в полном согласии друг с другом. И очень тяжело, хотя зарплата врачей в государственных клиниках совсем небольшая, особенно по российским меркам.

Перед входом в клинику, где лечится мой муж от рака, висит странный на мой взгляд плакат «Добро пожаловать в больницу».

Но, может быть так оно и есть?
Источник:  echo.msk.ru

Комментариев пока нет.

Добавить комментарий


About Беркегейм Михаил

Я родился 23 ноября 1945 года в Москве. Учился в школе 612. до 8 класса. Мама учитель химии. Папа инженер. Я очень увлекался химией и радиоэлектроникой. Из химии меня очень увлекала пиротехника. После взрыва нескольких помоек , я уже был на учете в детской комнате милиции. У меня была кличка Миша – химик. Из за этого после 8 класса дед отвел меня в 19 мед училище. Где меня не знали. Мой отчим был известный врач гинеколог. В 1968 году я поступил на вечерний факультет медицинского института. Мой отчим определил мою профессию. Но увлечение электроникой не прошло, и я получил вторую специальность по электронике. Когда я стал работать врачом гинекологом в медицинском центре «Брак и Семья» в 1980 году, я понял., что важнейшим моментом в лечении бесплодия является совмещение по времени секса и овуляции. Мне было известно, что овуляция может быть в любое время и несколько раз в месяц. И самое главное, что часто бывают все признаки овуляции. Но ее не происходит. Это называется псевдоовуляция. Меня посетила идея создать прибор надежно определяющий овуляцию. На это ушло около 20 лет. Две мои жены меня не поняли. Я мало времени уделял семье. Третья жена уже терпит 18 лет. В итоге прибор получился. Этот прибор помог вылечить бесплодие у очень многих женщин…