Текст: Григорий Дворкин.
Я приехал в Нью-Йорк жить в 1997г. из Питера. За полгода
до этого мне сильно «поплохело» в области пищеварения. И раньше побаливало, но
так круто ещё не было. Видимо предотъездная нервотрёпка сказалась, может просто
«созрело». Пришлось лечь в больницу. «По знакомству плюс материальное
стимулирование».
Текст: Григорий Дворкин.
Я приехал в Нью-Йорк жить в 1997г. из Питера. За полгода
до этого мне сильно «поплохело» в области пищеварения. И раньше побаливало, но
так круто ещё не было. Видимо предотъездная нервотрёпка сказалась, может просто
«созрело». Пришлось лечь в больницу. «По знакомству плюс материальное
стимулирование».
Мы публикуем отклик на «личный опыт» нашего читателя «Вот
только американской медицины нам не надо». – ред.
Устроили меня в одну из лучших больниц Питера. Почти
месяц пролежал. Чего только не вытворяли
со мной. Диета известно какая (по виду всё было как каша, да и по вкусу тоже,
только названия были разные), зондирование, иридо-диагностика, узи
(единственная безболезненная процедура)… Что-то, конечно нашли, но в основном
ответ был «может это, а может — то, чёрт его знает…».
На главный вопрос, а есть ли камни в желчном пузыре, не
ответили.
Сказали, скорее нет, чем да. Сомневаться не было причин,
клиника-то уважаемая. Так и уехал с мыслью, что случай сложный…
В Нью-Йорке, как только нашёл работу с мед. страховкой,
решил перепроверить. В заштатной полуподвальной лаборатории возле Брайтона УЗИ
однозначно показало — камни есть. Сам видел. Потом ещё сходил на колоноскопию.
Моему отцу это делали в Питере без наркоза.
Что это такое, перессказать не берусь. Когда бруклинский
врач стал меня на это направлять, я чуть не рухнул. Однако решился.
Оказалось, здесь делают это под общим наркозом, причём
спишь только во время процедуры. Это они особо подчёркивают.
Пришел и ушёл (на такси, правда) сам. После очередного
приступа решился удалить желчный пузырь. Процедура называется
«лапароскопия». Кажется, сейчас в России
тоже её делают. Операция идёт через малюсенькие разрезы. Тоже пришёл и ущел сам
(правда в сопровождении жены). Всё за один день. Сказали, что это был не
желчный пузырь, а мешок камней. Такое быстро не нарастает. Значит в питерской
клинике прозевали. Тут я Америку зауважал.
Однако… Через пару лет со мной приключилась другая
история. Дело было в конце июня, жара. Я заболел, похоже было на грипп. Температура 37.8С. По американским понятиям,
здоров. У них «больной» начинается с 39.5С примерно. С меньшей идти к врачу
неудобно.
Ещё в тот день у меня на работе было мероприятие, которое
я обеспечивал. Можно было бы не ходить, без меня бы обошлись (наша компания
предоставляет 15 больничных дней в год). Но мне не хотелось рисковать, что бы в
«случае чего» моё имя не склоняли. Я наглотался местного жаропонижающего
(«тайленол»). И пошёл. Через пару дней температура спала, я решил, что
«проскочил». Однако весь июль был как пыльным мешком трахнутый. Слабость,
температура 37.2С и пр. Т.е. грипп не
залечился. Да я и не лечил.
В начале августа решился пойти к своему врачу, поскольку
стал побаливать бок. Врач ничего не нашёл. Недели через две боли в боку стали
намного сильнее. Я решил пойти напрямую в больницу, страховка позволяет пойти
без направления. Пошёл в самый крупный и самый лучший госпиталь в Бруклине.
Провёл там целый день.
На мне применили все достижения медицинской диагностики,
какие у них были (томограф, ренген, ещё какие-то штуки, о которых я ничего не
знаю). НИЧЕГО НЕ НАШЛИ.
Доктор сказал, что наверно я ехал в отрытой машине и мне
надуло. Он был так уверен, что я сам поверил, хотя отродясь в открытых машинах
не ездил. Ещё через две недели стало совсем невмоготу. Сидя в метро, я так
вертелся от боли в боку, что люди пересаживались от меня подальше. Чужие
проблемы здесь не любят. Опять пошёл к своему врачу. На этот раз он что-то услышал в лёгких и
послал меня на рентген. Рентген
(НАКОНЕЦ!) показал, что правое лёгкое у меня практически ВЫРУБЛЕНО! Позже мне
призналась ассистенка врача, что я вполне мог «откинуть копыта».
В течение предыдущих трёх недель они этого не слышали!
Такое в Союзе было невозможно. Из перестраховки, меня не раз отправляли «на
больничный» если были только подозрения на хрипы в лёгких. Воспалением лёгких называли гораздо более
мягкую болячку, чем я получил в этот раз.
Мои тогдашние злоключения быстро не закончились. Стало
так кисло, что врач отправил меня в больницу. Тамошний пульманолог сказал, что
надо откачивать жидкость. Сделают, говорит, небольшой надрез, вставят трубку и
откачают.
Оказалось, что местный хирург стал делать этот «надрез»
под общим наркозом. Я пролежал с трубкой пару недель. Когда систему сняли,
выяснилось, что шов загноился. Трубку выдёргивал без наркоза какой-то ассистент
хирурга. Более того, во время операции они повредили какой-то нерв и теперь у
меня правая часть грудной клетки нечувствительна. Шов остался толщиной с палец.
Мой лечащий врач всегда краснеет и отводит глаза, когда я
у него про это спрашиваю.
Так что тут Америка «в минусе».
Я всегда вспоминаю эти две истории, когда сравнивают
советскую и американские системы. Современной российской не знаю.
В целом, в советской системе гораздо чаще встречались
врачи, которые смотрели на тебя, чтобы понять, что с тобой. В Америке, пока
врач не увидит анализы, он только улыбается и записывает. Вот и идёшь первый
раз, чтобы получить направление на анализы, а второй раз — собственно
поговорить. Врачу радость, со страховки он дерёт деньги за оба визита.
Встречаюся, впрочем, порядочные люди. Говорят, например,
болячка твоя невелика, лучше перетерпи. Попадёшь к «узкому специалисту»,
непременно что-нибудь отрежет или таблеток навыписывает. Один раз я к такому
попал. Еле вырвался.
Мне ещё относительно проще. Я практически ничего эа это
не плачу. Страховка покрывает. Требуется
платить т.н. copayment, «встречная оплата». Вероятно, чтобы слишком часто не
ходил, страховка требует, чтобы я платил $15 за визит (при стоимости визита
$100 и больше). А уж тесты и анализы, это уже многие сотни, день в больнице
примерно $2,000 в день. C другими страховками бывает нужно оплачивать до 20%. Еще не кажная страховка принимается по всей
территории США. Если уехал далеко и заболел, частично, конечно покроют расходы,
но сначала надо заплатить, а то доктор на порог не пустит.
Вообще, главное достоинство американской системы
здравоохраниния — в её НЕДОСТУПНОСТИ. Люди, особенно имеющие мало-мальское
образование, выросшие в образованных семьях изо-всех сил стараются вести
здоровый образ жизни, чтобы обращаться к врачам поменьше. Многие проверяют и
перепроверяют каждое назначение врача через библиотеки или интернет, изводят
вреча вопросами, типа, почему, зачем, и т.д. Что, судя по всему и влияет на
здоровье нации положительно.
Если работодатель не обеспечавает страховку (мой —
обеспечивает), купить стаховку человек обычно не может. На семью надо платить
примерно $700 в МЕСЯЦ, на одного $250, сумма совершенно не подъёмная дла
большинства среднего класса. Не мудрено, что около 30 млн американцев (за
точность цифры не ручаюсь), не имеют никакой медицинское страховки. Им за всё
надо платить и надеяться на «авось проскочит».
Есть государственная бесплатная медицинская страховка
(Medicaid.
Медикейд). Она покрывает всё, но как правило, услуги ниже
качеством. Попроще лекарства, попроще
доктор и пр. Чтобы эту страховку получить, надо быть нищим, и ещё суметь это доказать.
Есть конечно трюкачи, которые работают на «черный нал», по местному «на кэш». И
получают и пособие и страховку как неимущие. Гос-органы старательно таких
отлавливают, хотя не всегда успешно. Сама система, как «игла» не отпускает.
Если доходы на доллар поднялись за уровень, допускаемый для получателя
медикейда, страховку снимают. Зачем тогда упираться?
Поэтому республиканцы бьются, чтобы эту систему
(медикейд) вообще отменить, «для улучшения здоровья нации». Загнанных лошадей
лучше пристрелить.
Для стариков существует другая страховка, Medicare
(медикер).
Получают её все люди старше 65 лет. Покрывает она далеко
не всё. Если вышел на пенсию из фирмы,
где была страховка, то получается чувствительный удар. Поскольку, увы, к этому
возрасту надо ходить врачам чаще, а с переходом с коммерческой страховки на
медикер, возможности становиться существенно меньше. Получается как удар,
мордой об стол.
За медикер надо платить, немного правда, $50 в месяц.
Забавно, что если у человека есть медикейд, т.е. документально подтверждено,
что это неимущий, то платить за медикер не надо. Если человек всю жизнь
работал, вырыботат какую-никакую пенсию, уже не неимущий, значит плати. Когда я
лежал в госпитале с пневмонией, моим соседом оказался американский дед, лет под
90. Не удивительно, что он был доволью частый гость там. Жена его призналась
мне, что её предел мечтаний — это как-то получить для мужа медикейд. Дед
вкалывал с сороковых годов и сейчас пенсия и всё, что отложил, уходит не
врачей.
Тем не менее, продолжительность жизни растёт. Меньше, чем
в Японии или кое-где в Европе, но растёт. Претендентов на пенсию всё
больше. Пенсионного фонда не хватает.
Пенсионный возраст всё время увеличивают. Я уже смогу выйти на пенсию только в
67 лет (т.е. не работать и получать гос-пенсию из фонда социального
страхования). То ли ещё будет. Единственная надежда — беречь здоровье смолоду и
копить, копить, копить на старость. Даже при моей, вполне приличной зарплате,
гос. пенсии на жизнь не хватит.
Результат — здоровая нация. Это и есть источник силы
Америки, а не ракеты всякие.
Источник: Газета.Ru
